Ближе к вечеру я по привычке своей выхожу на охоту. К черту зайцев, за которыми не угнаться, лучше идт отлавливать полевых мышей до самого утра и наевшись, вернуться на территории своры и завалиться в тени какого-нибудь кустарника. Быть может, мои планы на следующие двадцать четыре часа низменны, ибо не сопровождаются мыслями о подвигах и свершениях благих дел, нет, я живу лишь для себя.
Поле пшеницы всегда кишит полевками, потому что мыши любят это растение, что двуногие обожают применять в хозяйстве. Я не знаю, что они с нею делают, знаю только лишь, что тоже его потребляют. В любом случае ночью выходить в поле куда безопасней, чем находиться, например, в чаще, на нейтральных территориях, где тебя может сожрать какой-нибудь изгнанник или волк-одиночка.
В общем, планы на поле у меня были большие и надежда не наткнуться там на кого-нибудь меня не отпускала, ибо разделять с кем-нибудь красоту пейзажа, что видно с "лысеющего" холма. Но к большому разочарованию я заметил, как обеспокоено колышется пшеница, теснимая кем-то. Тут же уши были направлены в сторону, где блуждало то животное, что посмело меня разочаровать, я двинулся следом за ним. Зачем - не знаю, но сам я не особо торопился нагнать неизвестного, только лишь хотел удовлетворить свой интерес, ведь и правда, не понимал, за какой надобностью тут ещё быть кому-нибудь? Ведь, судя по габаритам, преследовал я явно не другого лиса, да и тень представляла из себя что-то изящное, но при этом достаточно крепко сложенное. И этот зверь как раз и двигался в стороны лысеющего холма. Неужели хочет осмотреться? Когда он вышел из густых зарослей - я замер, боясь производить лишний шум, итак двигался осторожно, а теперь даже лишнее движение боялся сделать. К моему удивлению это оказался пес. Далеко не самый высокий из тех, коих я видел в своре, но сложен он был хорошо, пусть и вызывал желание его накормить. Было в его образе что-то благородное, была порода и, судя по всему, его предками являлись охотники. Незнакомец задумчиво разглядывал округу, однако, так как он сидел ко мне почти боком, большей частью спиной, я могу и ошибаться. Сужу лишь только потому, как он застыл, словно изваяние, не подавая признаков того, что пришел недавно. Будто так и сидел тут целую вечность, наблюдая закат и утекающее время.
Более я не желал отсиживаться, потому спокойно дал знать о том, что этот пес тут не один. Я выбрался к нему на холмик, совсем неосторожно ступая черными лапками на сухие ростки пшеницы и глядел на него с прищуром, разведя уши в стороны. Видок у меня явно был недовольный, хоть на деле я толком никаких эмоций и не испытывал.
- Нашел занятие...без толку отсиживаешься, время даром теряешь. Проворчал я, смотря на бородатого и провоцируя его на такой же вызывающий ответ. Мне действительно было интересно, как он отреагирует на внезапно появившегося зверя и что ответит на это замечание, кое я не имею права ему делать, в силу того, что мы незнакомы.

Незнакомец повернул голову и молча осмотрев меня, снова отвернулся. Право, в этот момент моё самолюбие очень оскорбилось, ибо я ожидал большего, а это изваяние, как самая настоящая скульптура, не источала толком ничего, кроме безразличия и холода. Однако, так могло бы показаться невнимательному наблюдателю, ибо на самом деле стоит обратить внимание на то, что уши этого самца повернуты в мою сторону. Сомневаюсь, что он опасается меня и прикрывает свою спину, ибо это было бы неразумно бросаться на соперника, который гораздо сильнее меня.
- Не на что больше тратить, негромко проговорил пес своим низким, отдающим хрипотой голосом, от чего сказанное приобретало какой-то печальный оттенок. Неужели очередная плакса? С негдованием подумал я, однако виду не подал, хотя, даже если бы я и театрально возвел очи к небу, моих трудов по достоинству не оценили бы, ибо незнакомец по прежнему наблюдал за пейзажем. Впрочем, раз он откликнулся и даже подал тему, якобы обнажая свои чувства перед незнакомцем, я оценил это, как приглашение к беседе, от чего уголки моих губ медленно поползли вверх, образовывая какую-то кривую ухмылку.
- Будто раньше было на что, равнодушно и как-то уверенно отвечаю я, усаживаясь и обвивая лапы хвостом, чем показываю свое желание продолжать диалог. А ведь и правда, чем прошлое отличается от настоящего? Что-то мне слабо верится, что этому кобелю пришлось очень многое потерять, чтобы сейчас сидет здесь и беседовать с обыкновенным лисом.
Уши более не были разведены в стороны, одно было направлено на сидящего ко мне спиной собеседника, а вот другим я слушал, что происходит сбоку от меня. Ведь, судя по всему, наши голоса отпугнули полевок, по крайней мере шороху я не слышал.
Не давая псу возможности что-то мне ответить, я как-то невзначай, наигранно-мечтательно потянул:
- А веришь ли ты в жизнь после смерти? Вот так. Не буду спрашивать, как его зовут, почему он тут оказался, буду беседовать на совершенно, казалось бы, безынтересные темы, которые, однако, заставляют задуматься. Я буду ждать того момента, когда кобель сам загорится желанием познакомиться получше и представится, тогда я буду знать, что все же заинтересовал его.

Немного терпения и вот, мой собеседник таки соизволил повернуться ко мне. На самом деле, всякое движение незнакомца, превосходящего меня в силе, заставляло напрячься всем телом и готовиться к внезапной атаке, но что же я вижу? Охотничий пес не делает выпад вперед, не клацает внушающими страх, сильными челюстями, напротив, он по прежнему холоден и равнодушен. Лишь слегка нахмурился, явно задумавшись над поставленным перед ним вопросом. И все же, сильно развитый инстинкт самосохранения давал сигналы в мой гипофиз, дабы я не упускал и такой вероятности, как обыкновенная игра. Незнакомец ставит себя бесстрастным типом, а на деле может оказаться каким-нибудь жестоким убийцей, любящим сначала внушить своей жертве доверие, дождаться, когда она расслабится и на том сыграть, но со мной такой трюк не пройдет.
- Не исключаю такой возможности, уголки губ дрогнули, а взглядом я был по прежнему сосредоточен на этом загадочном типе. И ведь действительно, как ни странно, сумел он меня заинтересовать, от того и был "награжден" моим чрезмерным вниманием. Я следил за его мимикой, цепляясь за всякую возможность понять характер и эмоции этого зверя. - Жизнь может быть бесконечна во всех ее проявлениях. Рай, Ад… Слишком узкие понятия. Скорее что-то вроде другого мира. Общего, глубоко вздохнув и отведя взгляд в сторону, продолжал делиться своими соображениями самец. Видно было, что говорить на подобные темы ему нравилось, хоть в какой-то степени вопрос пришелся совсем ни к месту и, возможно, выставил меня комичной стороны. - Я был бы не прочь встретиться там с некоторыми моими знакомыми. И пусть я был солидарен с его мнением на этот счет, все же, нахмурился, от чего физиономия приняла куда более недовольный вид, чем прежде.
- Четкого ответа я так и не услышал. "Не исключаю", "был бы не прочь", ты отвечаешь двусмысленно. А я хочу, чтобы ты ответил, либо да, либо нет. Пускай считает меня нестабильным типом, который сначала пытается оставить о себе хорошее впечатление, а затем, напротив, ведет себя даже немного агрессивно. На деле все было игрой, хотя, конечно, не отрицаю того, что хотел бы добиться от своего собеседника откровений. Всегда любил слушать, чего греха таить, говорить тоже очень любил, потому что именно во время беседы ты узнаешь животное лучше, чем можешь судить лишь наблюдая за ним со стороны. Изначально я видел в нем мечтателя, сейчас тоже вижу, вот только он настолько скрытен, что впору дать ему кличку "загадочник". Что-то подсказывало мне, что и сейчас он не даст четкого ответа и понимая это, я все равно чего-то жду.

- Не могу дать четкий ответ на счет того, в чем не уверен, выкрутился ли пес в самом деле? Не думаю, мне почему-то казалось, что этот романтик, так любующийся закатом, хотел в это верить, вот только его разум ему не позволял, но он надеялся. Быть может, мои суждения ошибочны, и позднее незнакомец, сам того не подозревая, опровергнет их, но пока, я думал так. И только было хотел резко перевести тему в другое русло, дабы избежать вопросов, но не успел.
- А сам сможешь ответить? Этого вполне следовало ожидать, но я почему-то был уверен, что успею исправить свое положение, не распространяться о себе и держать ровно такую дистанцию, какую пытается удерживать этот философ. Интересно, как скоро он захочет представиться? И захочет ли?
- Я слишком красив для того, чтобы знать четкие ответы на подобные вопросы. Беззаботно проговорил я, с легкой улыбкой на морде. Естественно, у меня было свое мнение на этот счет и я мог бы многое добавить, но не хотел. Был слишком увлечен загадкой, коей являлся мой собеседник. Право, что же такого интересного он пытается от меня утаить? "В тихом омуте черти водятся", кажется, так говорят. И ведь действительно, черт знает, что он оставил у себя за спиной, быть может много крови? Боли и личных страданий? Или скучную, бессмысленную жизнь, в которой не было толком ничего интересного? Предо мной восседал эдакий зануда, но, черт бы его подрал, очень странный, загадочный, а от того и интересный. Он вечно любовался закатом и, судя по всему грустил от того, что солнце все больше садилось и на небе вот-вот начнут проглядываться первые звезды.
- Я вот иногда темноты боюсь. Особенно она мне страшна, когда я в логове. Быть может, по той самой причине я и оказался здесь, на открытой местности, где все, как на ладони. От части это было правдой, я действительно чувствовал себя неуютно в логове, только лишь зимой использовал его, дабы не оказаться у кого на виду, но с другой стороны - темноты я совершенно не боялся, напротив, любил ночь. В это время многие хищники выходят на охоту, порой убивая друг друга. Я так как-то раз сову убил и мне её почти на двое суток хватило, только и делал, что спал да ел. Но сейчас не об этом. Лучше вернуться к моему загадочному собеседнику, что так внимательно наблюдал за всем в округе, другое дело, что создавалось впечатление, будто за мной он следит меньше всего. Обижает!
- Какое твое самое любимое время суток? Не прекращая балаболить, мимоходом поинтересовался я. На самом деле я искал пути подхода к этому странному бродяге, который по неясной для меня причине оказался здесь. Сомневаюсь, что он пришел поохотиться или закатом полюбоваться, скорее всего набрел на это место случайно. Или я снова ошибаюсь? В общем, даже если я ему надоем, то, наверное, уж и не отстану, пока не удовлетворю свой интерес, ну или пока среди пшеницы не раздастся шорох, повествующий о том, что какая-то неосторожная полевка таки нашла в себе смелость высунуться из норки.

Отредактировано Mushu (2013-02-06 23:46:12)

Кажется, повеяло приближающейся ночью. Темная королева двигалась в своем экипаже к горизонту, словно прогоняя молодую, полную жизни принцессу в покои. Показывая ей, что её время заканчивается. Ветерок, ранее теплый, нежный, стал более порывистым и нес собой уже легкую прохладу.
- Вечер, спокойно, словно слившись с этой атмосферой, проговорил мой собеседник. Его голос отдавал невыносимой для моего тонкого слуха хрипотой, словно этот пес провел большую часть жизни в каком-нибудь очень мрачном, холодном месте, вконец убившим его здоровье. Да ещё и сидел немного сгорбившись, словно это и не его тело, ему в нем тесно. А ведь будь чуть больше блеска в глазах, тепла в улыбке, живости в этом грубом голосе - и кобель бы преобразился. Но то ли он не желает меняться, то ли не замечает этого за собой вовсе.
- Просто люблю. Не преследуя ни малейшей причины, грубо добавил он, словно ставя жирную точку, не позволяющую добавить хоть что-то от себя и разрядить атмосферу. Но нет, как ночь гнала вечер, так и этот пес, судя по всему, прогонял меня.
Я устало вздохнул и перевел заскучавший взгляд на колоски пшеницы, которые, к сожалению, перешептывались между собой только из-за ветра, чьи порывы становились более частыми. Не в моем характере наблюдать за тем, как ветер создает небольшие волны на поле от чего начинает казаться, будто ты в море и вот-вот начнется шторм. Что ж, возможно, нынешнее состояние собеседника как раз близко к этому?
- Не поклонник болтать о себе, поспешил оправдаться самец, говоря то, что я уже понял. Так же осознал и то, что под этим меланхоличным взглядом, лишенным хоть какой-то искорки веселья все же что-то кроется, что-то необузданное и чем-то меня пугающее. С виду такой невозмутимый, возможно, внутри, мой собеседник представлял из себя холерика, неспособного усидеть на месте, но жаждущего казаться спокойным. И у него это получалось, бесспорно. Однако, может он и впрямь таков? И нет этого напускного равнодушия?
А солнце уже закатилось за горизонт, из-за чего ярко-багряное небо поблекло. Облака больше не были окрашены даже по краям оранжевыми цветами, смешанными с красным, исходящим от солнца огнем. Сосны постепенно охватывал полумрак, и теперь они ровным строем окружили поляну, как огромная стена или могучие, величественные великаны, за спинами которых таятся все ужасы ночи. Колоски пшеницы более не окрашивались в золотистый цвет, а больше напоминали иссохшую, выжженную солнцем высокую траву. Таинственная сумеречная тишь постепенно обступала нас со всех сторон, а мой собеседник, кажется, больше поглощен созерцанием данных явлений, а не мной. Неужели действительно можно вот так просто ограждаться от всего, что способно ответить на твои вопросы, подарить тебе разнообразные эмоции, а не очевидное однообразие? Интересно ли выстраивать между собой и другими живыми существами толстую стену?
- Трудно не заметить, загадочник. Что ж, раз он не спешит представиться мне, я не смог сдержать в себе порыва хоть как-то его называть, ибо не могу долгое время вести беседу с неопределенным лицом.
- Полагаю, одиночка ты или в стае, ты тоже поведать мне не захочешь? Нет, я не был зол, мой голос сейчас не выражал толком ничего. Разве только я жаждал увидеть, удастся ли мне сыграть на этом легком чувстве вины пса, которое вызвал его недавний резкий ответ. Думаю, у меня получится, потому что, кажется, я нашел, за какую черту его характера можно цепляться, как за последнюю надежду. Пожалуй, за все то время, что мы общались, я только и смог разглядеть этот и без того открыто бросающиеся в глаза черты характера, как замкнутость, созерцательность и при этом чувственность к собеседнику, ибо из-за первых двух качеств можно запросто потерять расположение к своей персоне.

Определенно, за всю свою жизнь я не встречал персонажа более странного, чем этот пес. Конечно, в каждом из нас присутствует то, что делает нас индивидуальностью, проще говоря собой, от того никакой характер нельзя полностью повторить да ещё так, чтобы особенно внимательный собеседник не заметил, что это не твое, ты просто прячешься под маской. А на ещё не успевшем потемнеть небе уже появилась первая, еле заметная звезда. Заметит ли это пес?
Загадочника нельзя было причислить к числу социопатов, к коим я хотел его отнести, только лишь до поры, пока он не признался о своей принадлежности. Я был удивлен тому, что он оказался из своры, а не одиночкой, потому в том, что ранее разведенные в стороны уши снова были направлены на собеседника - нет ничего удивительного. Если бы не этот ветер, бьющий нам обоим в правый бок, возможно, нам бы удалось избежать таких глупых вопросов, а пока нам только и приходилось узнавать друг о друге то, что в других обстоятельствах нам удалось выяснить без лишних слов...
Свора Ветра всегда привлекала меня своей мягкой политикой в отношении к полукровкам. Волки да и порой обыкновенные собаки, готовы разорвать грязнокровок, словно их вина в том, что они родились такими. Порой, и я чувствовал себя так же, уязвимый, уступающий многим хищникам в физической силе, я скорее представлял из себя добычу для своих более крупных "братьев" и "сестер", но тем ни менее мой вид выжил и порой я даже не знаю, испытывать за это гордость или продолжать задумываться о том, а способен ли мой вид сильно эволюционировать и подняться в пищевой цепи на ступеньку повыше, на один уровень с волками и собаками?
Настала и моя очередь отвечать на вопрос. В момент, когда с моих уст сорвалось:
- Убийцы. На морде заиграла какая-то кривая, дикая улыбка, словно я сам не верил в то, что сказал. Снова сощурился, стал пристально всматриваться в загадочника, дабы отследить его реакцию на полученный ответ. Ожидал ли он такого поворота событий?
Вообще, я изначально предполагал, что мне удастся избежать этого вопроса, в конце концов в большинстве случаев лисы являются одиночками или живу семьями, но никак не прибиваются к своре. Так что от части, будь я типичным лисом, мне этот вопрос показался крайне глупым. А теперь я даже был заинтригован, ведь и правда, с чего вдруг мой воистину странный и чрезмерно внимательный собеседник взял, что я вообще принадлежу к какой-нибудь группировке? Что он такого за мной заметил? Жаль, что я не способен пробраться в его голову и прочитать мысли, уверен, я бы обнаружил там массу интересного. Меня мучило любопытство, изводило, как зуд, от которого никак нельзя было избавиться, если только не содрать кожу, расчесав данный участок до крови. Но больше всего меня раздражало или даже бесило то, что я никак не мог удовлетворить свой интерес и эту странную потребность в распознавании личности своего знакомого, если можно так выразиться. Трудно, когда тебе идут навстречу с неохотой.
- Я расскажу, почему, ведь рассказывать свою историю незнакомцу проще, чем кому-то из своего круга общения. Я облизнул губы, и на секунду отвел взгляд куда-то в сторону, сказать правду или солгать? - У меня была семья, из-за волка изгнанного из стаи и неспособного добывать себе такую пищу, как заяц или барсук, я её лишился. Мою дочь просто сожрали, как какое-то травоядное или грызуна. А я, понимая, что ничем не могу ей помочь, продолжал бежать прочь от норы. Я слышал её, боролась она недолго, ещё бы, подросток, так молода... через пару месяцев она уже покинула бы дом и отправилась создавать собственный, но, видно, не судьба. История моя реальна, но рассказал я её с такой легкостью, словно только что выдумал. И тем ни менее холодный, полный решимости взгляд я адресовал своему собеседнику. - Прибился к убийцам, по-видимому боясь быть сожранным каким-нибудь волком-одиночкой, и выращиваю щенят этой своры в ненависти к этим животным, кою я сам испытываю к этому виду. Волки в моих глазах лишь кровожадные, движимые инстинктами твари. Выставлять прошлое, как повод сыграть в игру "угадай, правда или ложь", не очень хорошо, эдакое пренебрежение памятью близких, но чего только не сделаешь, чтобы развеять скуку и выжать из своего собеседника что-то большее, чем пара сухих фраз.

Отредактировано Mushu (2013-02-18 05:10:59)