Мягкий перестук лап, неспешно ступающих по промерзлой земле, то и дело сменяет похрустывание тонкого слоя снега, что только недавно закончил кружиться в воздухе одинокими легкими снежинками. Ветер гуляет в полысевших макушках угрюмых деревьев, сбросивших листву, словно мертвых, но на деле готовящихся к долгой зимовке. Птицы слышны нечасто, несмотря на то, что время переваливает за полдень. Морозный воздух окутывает двух псов, проделывающих свой путь через нейтральные территории, направляясь к владениям небезызвестной своры Убийц. В большинстве своем путники хранят молчание, лишь изредка перекидываясь короткими фразами, отчего у них из пасти валит пар. Тишина, впрочем, не неловкая и не напряженная – скорее, спокойная и укрепляющая дух. А новоиспеченному вожаку своры Ветра не помешала бы поддержка, дающая моральных сил, чтобы справиться с предстоящими трудностями.

Адам, предшествующий лидер своры, пропал при загадочных обстоятельствах прямо перед наступлением постоянных и серьезных холодов. Псы сбились с лап, обнюхивая каждый проклятый клочок земли, но так и не нашли ни единого следа величественного волкодава, при котором свора жила припеваючи. Тяжелее всего – по крайней мере, на тот момент ему думалось именно так – пропажу вожака переживал Рихтер. За все время пребывания последнего в своре они успели стать хорошими друзьями, и простой охотник добился уважения от вышестоящего, но к должности приближенного никогда не стремился. Рихтер воспринял это не просто как потерю действительно хорошего лидера, но и как друга, которому мог бы довериться, на которого мог бы положиться. Они во многом были похожи, и, наверное, это было одной из главных причин их взаимопонимания, возникшего почти сразу и с годами крепчавшего.
Конрад, конечно, будет править не хуже Адама, в этом нет никаких сомнений. Да и вообще он неплохой парень – Рихтер сам голосовал за него, сочтя лучшей кандидатурой. Только… Пес едва слышно вздыхает и чуть встряхивает головой, прядая ушами. Сложно не сравнивать поневоле одного и другого.
Ничего. Ему нужно какое-то время, чтобы смириться с очередной злорадной насмешкой реальности. Нужно какое-то время, чтобы затянулась рана на душе, покрытой рубцами.

Постепенно заканчиваются свободные земли, и вот оба пса заступают за границу Убийц безо всякого страха, ведомые единой целью. Необходимо представить Сэд нового вожака; и на эту роль вызвался Рихтер, желая составить эскорт. Несмотря на то, что он никогда не поднимался в ранге выше охотника, фальконера, ежели хотите (хоть и был к тому близок), все равно чувствовал свою часть ответственности за свору – частично как за родную семью, которой та успела ему стать, частично… Он ощущал себя так, как если бы дал негласный обет оберегать свору и присматривать за ней. Обет Адаму. Может быть, он чересчур превозносил свою значимость, уж в кои-то веки, но отказываться от своих мнимых обязанностей не собирался.
Рихтер чуть косится на вожака, будто хочет что-то сказать. Он и вправду чувствует накатившее вдруг желание сказать что-то совершенно ненужное, без значимой информации, но несущее в себе ободряюще-нейтральные нотки. Что-то вроде «ну, вот мы и пришли». Но он знает, что у него это выйдет неловко; слова повиснут в воздухе, тяжелые и сбивающие с настроя. Поэтому пес не изменяет своей верной привычке не открывать пасть попусту, сохраняя гробовое молчание.
И вроде бы они продвинулись уже достаточно далеко на чужих землях, но до сих пор не наткнулись ни на одну собаку, преградившую бы им путь. Вероятно, у Убийц тоже нелегкие времена – если так, им, наоборот, нужно усилить патруль. Настороженность несколько усиливается, когда они оказываются у самого Мертвого озера, до сих пор никем не замеченные.
Остановившись на почтительном расстоянии от водоема и не смея приближаться к нему, Рихтер кивает Конраду: мол, останемся, здесь нас точно найдут. Озеро было своеобразной святыней для своры Убийц – по-другому характеризовать их отношение было нельзя. Велик шанс того, что скоро здесь кто-нибудь да объявится, чтобы попросту попить – все лужи, встречавшиеся до этого Ветреным на пути, были покрыты изредка трескающимся льдом.

- Знакомиться идут?! - выпучив глаза, прыснул он издевательским смехом, выслушав лидершу, - чёрт возьми, какая обязательность!
Сегодня однозначно был странный день, начиная с того момента, как старушка Сэд изъявила желание видеть полукровку. Она определённо знает, чего он стоит в деле, что, собственно, и позволило ему держаться в своре доселе, однако люто ненавидела его за дикие начала, не пытаясь особо скрывать своего пренебрежения. А тут совершенно обдуманное решение взять ублюдка с собой на официальную встречу с соседями - опасный сюрприз. К чему бы?
Выдвинулись они бодро, получая вслед ехидные шуточки соратников и требования принести хоть кусочек нового альфы в доказательство его существования. Собственно, Флоки готов был исполнить просьбу, но покуда он был ещё в подчинении доберманши, требовалось её барское позволение.
Хотя, если исподтишка развязать бойню...
Рип, шествуя плечом к плечу с сукой, искоса взглянул на неё, хитро ухмыльнувшись.
- Какое изощрённое оскорбление, - с довольной хрипотцой начал он, - явиться на приглашение с изгоем.
Молчание успокаивало его, а это было непозволительно по меркам Флоки, поэтому он взялся его нарушить. Они - хозяева условленных территорий, представители Убийц, так что не пристало играть в добропорядочность перед какими-то двумя залётчиками. Заодно он решил осторожно выяснить у Сэд, по критериям какой зверской логики она выбирала второго представителя. Хотя если её это и взбесит, будет только лучше, а все эти дипломаты пусть катятся в пекло: раз решили принести свои бесстрашные задницы сами, пусть и возможные конфликты сводят на нет. Чёрный же с радостью посмотрел бы, как унижается негласный наследник Адама перед властителями этого озера и всего, что за ним лежит.
Мечтая в таком ключе, Фарт, к слову, и не заметил, как закончился лес. Ныне перед ними лежал водоём, который можно было считать сердцем земель, даже учитывая его пограничное положение. Природа его была под стать менталитету своры: огромное, угрожающе глубокое и напряжённо-тихое, как затаившийся зверь, негостеприимное. И лишь жителям его глубин ведомо, что на самом деле там, внутри, настоящий омут с лихими бесами.
Рип и Сэд находились не возвышении, поэтому узреть белошкурого пса было несложно, хотя издалека подробности оставались интригой. Второго зверь заметил не сразу, но узнал уже без труда: не самая выдающаяся должность, но личность частенько мелькающая в жизни ветренных. Рихтер. Невозмутимый сукин сын. Пасть Флоки ощерилась в жуткой жаждущей немой усмешке. Коротко рыкнув, он принялся быстро спускаться, двигаясь навстречу гостям импульсивно, наглой, напыщенной рысцой, подняв холку и размахивая огрызком хвоста как стягом.
- Давненько вас не видно было, - с некоторого расстояния громко гаркнул Рип, - я уж решил, что без своего старика вы все передохли, - бодро приветствовал он, остановившись, вероятно, перед новым лидером Ветра и его сопровождающим и ожидая, когда подтянется не столь торопливая Сэд. Покуда он мог рассмотреть этих двоих получше. Один из них оказался тем самым куцехвостым с щетинистой бородой на морде, а вот второго полукровка рассматривал дольше, примечая габариты и матёрый возраст, но не помня имени. Отметив про себя все внешние особенности акабаша и решив, что тот, вероятно, такой же варёный, как и предшественник, Флоки с холодным вызовом посмотрел в упор на знакомого незнакомца:
- Какого хрена хотели? - с тихим глухим ворчанием спросил он.